ПОРА ЗАВОДИТЬ МАЛЕНЬКУЮ СОБАЧКУ.
Или, черт побери, пока проигрываю с крупным счетом!
Моя история обычна - я решил сбежать на пару дней в Париж, когда друзья с утра успокоили: « С праздником, тебя, Леха! Держи пистолетом хвост - ты молодец, и мы тебя поздравляем - ты теперь в нашем клубе «для тех, кому за пятьдесят»! Все только начинается!!!»
Ну не сволочи же?!!!
Ведь «еще вчера» я бегал маленький, с кудрявой головой!
«Еще вчера» я смотрел ровесником на любую красотку!
«Еще вчера» коньяк я мог запить шампанским, и с утра никому не рассказывать, что спозаранку выпил две таблетки аспирина, но голова болеть так и не перестала...
Где ж мои 17 лет?!...
Теперь же болеть похмельем я стал, как только подумаю, что надо выпить на ночь рюмку коньяку!
И вот сегодня сижу в самолете и считаю «за» и «против».
Честно говоря, даже не знаю для чего. Но сижу, и считаю...
Наверное, чтобы красиво обмануться, будто в «клубе за 50» «плюсы» все-таки начисляются...
Итак, сначала «плохие новости».
Первая. В самолете, которым я сбежал от тостов, похвал и сидения за праздничным столом « до последнего гостя», мне дали место в двадцать четвертом ряду. Всего рядов - 25.
Если с 1-го ряда Родина начинается, то, теперь я знаю точно, в 24-м ряду ей изменяют.
Раньше мне везло. Я всегда спрашивал на стойке регистрации, можно ли дать такое место, где завтрак не останется на моей новой спортивной толстовке из «Декатлона». Такие места в самолете есть. К примеру, нелюбимое многими место 13 «С», где я плечами не мешаю ритмичному танцу пластиковой вилки соседки или, что хуже, соседа - он тоже мог бросить заниматься спортом лет пятнадцать назад. Проверено не одним полетом.
Раньше мои аргументы на стойке регистрации выслушивали и даже иногда давали 8-е место, отделяющее ширмой тех, кто летит «за чужой счет» от тех, кто свято верит, что на такое место можно когда-нибудь накопить бонусные «мили».
А в этот раз я решил ничего у жизни не просить - пусть будет все, как будет.
Поэтому и случился 24-й ряд из 25.
Поэтому я и стал единственным пассажиром, которому не достался аэрофлотовский омлет!
Последний, вместе с заветной желтенькой наклеечкой на крышке фольгированной тарелки, отдали колебавшемуся между яйцами и пшенкой дядьке на 25-м ряду.
А ведь сначала ничего не предвещало беды!
Кормить пассажиров начали правильно, как полагается, - с первых рядов! Но авиационная тележка с едой устроена таким образом, что последняя ее стоянка случается по годами отработанному плану, как раз у 24-го ряда. Две оранжевых стюардессы, виртуозно управляющие гастрономическим болидом, предлагают сначала сделать выбор пассажирам 23-го и 25-го. И уже после ставят свою жирную и радостную «точку» на 24-м ряду, естественно, «на выбор» ничего не предлагая.
- Для вас пшенная каша с дыней!
Я не люблю дыню с юности - однажды ею закусил портвейн «Агдам».
С тех пор не пью портвейн, и ничего не закусываю дыней!
Я ненавижу пшенку с армии - ее всегда варили в слишком большом количестве воды, иногда выдавая за суп во время плановых проверок, проводимых большим армейским начальством.
С тех пор я не ем пшенную кашу!
Я просто люблю омлет в утреннем самолете...
Но омлет теперь не любит меня!
Поэтому, счет пока 0-1.
Или, как говорят спортивные комментаторы, чтобы вслух не расстраивать болельщиков: 1-0. Но в пользу соперника.
Ничего, еще есть время отыграться!
Вторую «шайбу» я пропустил между 57-й и 200-й минутами полета.
Все счастливчики, позавтракавшие омлетом и апельсиновым напитком, замаскированным под «сок», потянулись в туалет.
Туалетные кабины начинаются как раз после 25-го ряда.
А я в это время, огорченно покопавшись вилкой в пшенке, решил вздремнуть.
В туалет сходило 102 пассажира. Должны же были - 108, но 6 мест в нашем салоне остались свободными, правда на них не пересаживали.
Это, пусть маленький, но все же - «плюс».
Лишь один пассажир сходил «по нужде» дважды. Остальным уролог не нужен.
Вывод: у нас, в целом, здоровый народ.
Только в полете это не имеет значения, - меня задели 89 раз, из них 61 - бедрами и ягодицами, и 28 - коленками и локтями!
Премьер Медведев прав: у нас мужиков гораздо меньше чем баб...
Да и демографическая ситуация - тревожная! Но членам нового клуба, в который я вступаю, быстрое решение этой задачи уже не под силу.
Где ж мои 27 лет?!...
Вежливость тоже бывает «во вред». Извинились лишь две студентки, летевшие в Париж изучать Париж.
Снова «минус», поскольку пришлось вежливо прощать, а значит выходить и без того неглубокой дремы.
Все стоявшие в очереди «по нужде» рассматривали меня.
Первый «плюс» - с утра побрился, иначе бы фейсбук сообщил в сети, что от «правящего режима» смываются престарелые бандюки. «Селфи», правда, со мной, вроде, никто не сделал.
Словом, 0-2.
Или 2-0. Но в «пользу противника».
Третья «шайба» оказалась «автоголом». То есть, голом в собственные ворота.
Как выяснилось, тоже плохая новость: я взял с собой жену!
Не любовницу!
Не чужую!
Она всю дорогу проспала на моем плече, отдала все худшее из своего завтрака и тоже не добилась омлета!
Суженная даже не пыталась возмущаться, потому, что знает - ее шепот в ухо я точно сочту за старческое ворчание. И думает, что вступив в новый клуб, все дороги обратно, в молодость с омлетом и шикарным 13-м местом, для меня уже сожжены!
Она же как думает!
Дети... Почти все выросли. Пока нужно 2 айфона в год, один «лего» и 100 тыщ на карманные расходы (2 дитя по тыще в неделю). Но скоро потребуется 3 и 150 тыщ, - Тимоха взрослеет слишком быстро. Правда отпадет нужда в одном «лего»….
Кредиты... Плохо, что два по «лимону». Хорошо, что оба меньше 20 процентов годовых…
Кроссовер у подъезда... Скоро ОСАГА и КАСКА. 15 литров - на сотку.
«Ашан» воскресным утром... Есть стали явно больше. Тимоха взрослеет слишком быстро…
Суббота на дачном клочке... «Мои старики» требуют поставить новый забор и, наконец, провести в дом септик…
Она же как думает: что еще нужно, чтобы достойно встретить старость? Прям, как Абдулла в кинофильме «Белое солнце пустыни»...
Где ж мои 37 лет?!...
В Париже я начал присматриваться к соотечественникам - членам нового клуба. И неожиданно обнаружил второй «плюс»: можно выглядеть моложе и после «полтоса», - первые встречные четверо соотечественников-членов прогуливались по улице Лафайет с объемными бумажными пакетами и милыми щебечущими созданиями - кенгуру, замаскированными под дочерей.
Я точно знаю - замаскированными!
На дочь мужчина смотрит по-другому. Как старый солдат, которого обида за державу так на пенсию и не отпускает.
На «кенгуру» - взглядом комдива, для которого, чем больше фрицев на высотке, тем веселей идти в последний бой!
Все же прав был герой Зиновия Гердта из телефильма «Место встречи изменить нельзя», - старики не могут жить вместе. Старики должны жить с молодыми!
Мне пришлось неоднократно возвращаться в торговые залы парижского ГУМа - галереи Лафайет, чтобы найти больший размер для благоверной и обсуждать уменьшенные лекала.
Мои же новые коллеги по возрасту подходили сюда из кафе только «к расплате»: их спутницы, как на подбор, были одной размерной категории «M»: примерно 175 рост без учета «шпильки», 2-я - 3-я грудь, сумочка от «Луи витон» или «Прада», - и между плечикам с нарядами сновали сами.
Нет, моя еще «тоже ничего»!
Не два XL!
Но почему я, также как коллеги по клубу, оплачиваю покупки своей кредитной карточкой?!
Нет, не надо было лететь в Париж.
Надо было, как раньше, нажраться с пацанами! Ящик водки с пивом и закусью все одно дешевле одних ее очков «от Диора».
349 евро!!!
И почему, когда дело дошло до покупки нового галстука ( ну нет в здешних магазинах моих размеров XXL), было отвергнуто изделие Пьера Кардена за 99 Евро? Вслед и изделие «от Версаче» за 92?
Почему моей дражайшей так нравятся галстуки до 29?
У нее есть стопудовый мотив. Она говорит, что мои галстуки все-равно «живут» недолго, до первого обеда с кетчупом.
Причем тут первый обед?
Мне вообще всегда нравились галстуки до «первого выхода» и после!
«Выход» никогда не имел для меня такого значения, который ему могут придать только давно любимые женщины. Когда на очередную вечеринку тебя ведут, чтобы продемонстрировать торжество успеха и благополучия.
А хочется просто напиться…
Однократно использованные галстуки навсегда остались в моем гардеробе как приватная память.
Пусть она думает, что я скряга и не желаю выбрасывать старые галстуки с кетчупом!
Это единственное, что я коллекционирую!
Потому, что где-то рядом с томатом остались невидимые непосвященному следы коньяка, брызги шампанского. Есть один, который скрывает присыпанные солью и перцем остатки ярко-красной «Шанели N5». Шанель с годами стала похожа на соевый соус, но не перестала оставаться шанелью в моей памяти о той корпоративной вечеринке.
Где ж мои 47 лет?!...
И все-таки здесь, в Париже, я забросил «шайбу престижа». Есть, пусть единственная, но хорошая новость!
Я твердо решил завести маленькую собачку!
Которая мало ест, не спит до полудня, не красится по сорок минут и приносит тапочки в прихожую, совершенно искренне виляя крохотным пушистым хвостиком.
Которая никогда не обидится на мой вздорный характер и не будет иметь ничего против галстука «от Пьера Кардена».
Которая не будет тявкать на мой батальный храп.
Которая будет терпеливо со мной играть, когда я вступлю в следующий клуб «кому за 60», где, наверняка, снова почувствую себя «маленьким, с кудрявой головой».
Впереди еще «десятка»….
P.S.
Обратный рейс.
10‑й ряд.
Стюардесса: Одри Тату и Патрисия Каас
в «одном флаконе».
Дала омлет.
Налила бургундского.
Намекнула взглядом.
Оставила надежду...
Апрель 2014 года
